Taiwan ПОЕЗДКА НА ТАЙВАНЬ В 1993 ГОДУ

Флаг Тайваня[1]

 

B это трудно сейчас поверить, но на остров Тайвань я попал в марте 1993 года, то есть еще до установления с этой страной дипломатических отношений. Все случилось следующим образом. В Минск, столицу тогда уже суверенной Беларуси, прибыла делегация  крупной тайваньской строительной фирмы «Истерн Констракшн» («Восточное строительство»), глава которой г-н Джин Тцуэн Янг являлся одновременно и главой своего собственного «Культурного Фонда имени Джина Тцуэна».

За год до этого господин Янг, будучи в служебной командировке в Южной Корее, побывал на спектакле «Ленинградского балета на льду[2]», который я курировал от Объединения «Союзтеатр» Союза театральных деятелей СССР. После просмотра программы в то время единственного балетного коллектива, исполнявшего на льду такие классические полнометражные произведения, как «Лебединое озеро», «Щелкунчик» и другие, господин Янг загорелся идеей вывезти этот замечательный коллектив на гастроли в Тайпей. 

И вот мы с директором балета Владимиром Леонидовичем Марковским уже в Минске – обсуждаем все подробности предстоящих гастролей. Затем последовал вызов в Тайпей на осмотр нового, еще не до конца построенного дворца спорта для его подготовки к проведению выступлений балета…

Оформление въездных виз на Тайвань в 1993 году оказалось на редкость трудным делом. Пришлось выехать в столицу независимой Латвии Ригу, где имелось консульство Тайваня, чтобы получить соответствующий штамп в загранпаспорте, а затем здорово помять ноги в огромной очереди у посольства Великобритании, дававшего разрешение на 24-часовую транзитную остановку в Гонконге, бывшем в то время  английской колонией. Прямых рейсов Москва – Тайпей также не существовало, и 7 марта 1993 г. мы вылетели в Гонконг. Проведя почти сутки в Гонконге, мы наконец-то вылетели в Тайпей из международного аэропорта Кай-Так (был закрыт 5 июля 1998 г. в связи с открытием нового международного аэропорта Чек Лап Кок /Chek Lap Kok/).

Боинг 747 авиакомпании CATHAY, на борту которого мы находились, отлетал на международных воздушных трасcах, по всей видимости, не одно десятилетие. Внешне весь он был какой-то потертый, с сильно полинявшей от времени фирменной раскраской фюзеляжа; заклепки на крыльях, как это ни странно, были покрыты ржавчиной, лонжероны - какими-то коричневыми подтеками. Но внутри лайнер сверкал чистотой, а сервис на борту был просто изумительный.

Легко оторвавшись от земли Боинг, сразу же оказался над поверхностью водной глади бухты Виктория и сделал контрольный круг над городом. Совсем близко под крылом самолета промелькнули городские кварталы, собранные почти исключительно из светло-серых небоскребов, а затем на водной глади залива - китайские рыбацкие лодчонки с парусами, походившими на раскрытые веера или ощетинившиеся спинные плавники морских окуней. Это было незабываемое зрелище – ведь самолет поднялся в воздух фактически из центра города!

Перелет на Тайвань занял менее часа, и вот мы уже в Тайпее. Выйдя из аэропорта, мы окунулись в яркое мартовское солнце и душистые запахи неизвестных цветов. Нас поселили в гостиницу «Brother», с балкона которой я впервые смог внимательно рассмотреть близлежащие дома, улицы и автодорогу с ее многочисленными развязками. Первое впечатление было такое, что я вновь оказался в Сеуле – столице Южной Кореи. Та же городская архитектура и тот же ритм жизни, те же вездесущие мотоциклисты и пешеходы. Почти все мужчины в рабочее время одеты в белые рубашки с обязательным галстуком и в темные костюмы. Выйдя из гостиницы, мы медленно пошли по тротуару мимо банков, государственных учреждений и магазинов с красочно украшенными витринами, выходящими на главную улицу. Однако, стоило лишь углубиться на десяток метров вглубь городских кварталов, как сразу же парадный лик города поменялся на повседневный рабочий. Появился неприятный запашок от расположенных прямо под окнами жилых домов металлических контейнеров для пищевых и прочих отбросов, а богатые магазины уступили место небольшим продуктовым лавчонкам, торговцам сувенирами, кожаными ремнями и мелким хозяйственным инвентарем…

Несколько последующих дней мы провели в офисе «Истерн Констракшн» за переговорами. Углубляться в их суть я не буду, но хотелось бы отметить, что тайваньская сторона умело и достойно вела переговоры, быстро принимала необходимые решения.

После обсуждения и подписания контракта у нас осталось несколько свободных дней для более подробного ознакомления с городом и его достопримечательностями. Прежде всего, нас повели в место дорогое для каждого тайваньца – мемориал Чан Кай Ши.

 

МЕМОРИАЛ ГЕНЕРАЛИССИМУСА ЧАН КАЙ ШИ

(Щелкнуть на нужной фотографии для увеличения)

 

Ворота мемориального комплекса	Здание музея Чан Кай Ши	Чан Кай Ши и Сун Ят Сен[3] панно в главном зале музея	Военная форма генералиссимуса
Ордена генералиссимуса	Книги Чан Кай Ши, изданные при его жизни	Лимузин Чан Кай Ши	Фрагмент картины из коллекции подарков Чан Кай Ши

 

 Внешне этот музейный комплекс имеет некое подобие буддистского монастыря, окруженного четырьмя стенами, в каждой из которых имеются пáгодообразные ворота, выходящие на четыре стороны света. Вдоль стен тянулись ряды деревьев, красиво подстриженных кустарников и красочных цветников, рядом с которыми стояли аккуратные парковые скамейки. На некоторых из них можно было увидеть небольшие группы пожилых китайцев, возможно местных пенсионеров, которые с азартом играли в кости.

Недалеко от центра мемориала находится строение, напоминающее издали (как мне показалось) уменьшенную копию пирамиды древних инков, поверх которой поместили классическую китайскую черепичную крышу с загнутыми вверх углами. Зайдя внутрь этой «пирамиды», мы попали в мир, связанный с жизнью и деятельностью знаменитого генералиссимуса. В одном зале представлен его лимузин, похожий на советскую Чайку, в другом выставлены личные вещи вождя: его очки, авторучка, книги… В небольшом кинозале все желающие могут ознакомиться с документальной кинохроникой о Чан Кай Ши и результатах его политической и хозяйственной деятельности. Несколько соседних залов представляют из себя богатейшую коллекцию подарков, преподнесенных в свое время лидеру страны. Стены увешаны многочисленными картинами, большинство из которых – настоящие шедевры искусства. Рядом с картинами - лучшие образцы китайской каллиграфии и скромные рисунки самодеятельных деревенских художников. У самого выхода из здания музея стоит невысокий длинный столик с книгами отзывов посетителей за несколько лет. Для интереса я пролистал некоторые из них. Записи в них были сделаны в основном на китайском языке, гораздо реже - на английском или французском. Нашел я там даже несколько отзывов на языках хинди и урду, но ни одного на русском. Тогда мне пришла в голову мысль восполнить этот пробел, и я подошел к пожилому служащему музея, который стоял рядом. Я спросил по-английски, можно ли и мне написать свой отзыв о посещении музея, на что получил утвердительный ответ, а также вопрос, откуда я приехал. Когда старик услышал, что я из Москвы, он чуть не поперхнулся от удивления и стал осматривать меня, как если бы я свалился с Луны. Через мгновение он пришел в себя и объяснил свое крайнее удивление тем, что он служит в этом музее чуть ли не со дня его основания, но русского человека видит впервые в своей жизни. После этого он на минуту пропал и вернулся назад со своим коллегой, у которого в руках был фотоаппарат, и который запечатлел нас вдвоем…

На столе стояло несколько письменных приборов – один с китайскими палочками для письма, снабженными фетровыми наконечниками (ими было очень удобно выводить китайские иероглифы), другой с шариковыми авторучками, третий с фломастерами темно-синего и черного цветов. Я остановился на третьем варианте и вывел на странице пару строчек следующего содержания: «Все что я здесь увидел, полностью перевернуло мое представление о Тайване и, самое главное, о человеке, который его долгое время возглавлял и которому посвящен этот замечательный комплекс». Поколебавшись, я поставил свою подпись и дату. Если я действительно был первым русским (пусть даже одним из первых), посетившим это место, то я действительно был горд этим фактом, хотя, скажу честно, в глубине души побаивался, что при желании меня можно было вычислить по моей подписи. Время было такое – начало девяностых!

 На следующий день нас отвезли на экскурсию в киностудию Тайпея – местный Голливуд. На огромной территории располагалось множество павильонов для съемок сюжетов из самых разных эпох и стран. Недалеко от главного входа я увидел самый настоящий участок Великой Китайской Стены в натуральную величину. Не знаю, из чего она была сложена – камня или пластика, но ощущение реальности никак не покидало меня, и я безуспешно пытался найти хоть один «изъян», который смог бы выявить халтуру. Но напрасно.

Пройдя сквозь арку в «Стене», мы попали на «средневековую» деревенскую улицу Китая. По сюжету действие снимаемой сцены (мы попали туда во время перерыва в съемках) должно было происходить ранней весной или поздней осенью, для чего все вокруг было негусто посыпано мелкой пенопластовой крошкой белого цвета. Если бы мне с самого начала сказали, что это снег – я бы поверил. Крестьянские хижины, их внутреннее убранство, а также деревенские телеги и рикши с живыми, ясное дело, возницами, заставляли всякого поверить, что он действительно перенесся на несколько столетий назад.

 

КИНОСТУДИЯ ТАЙПЕЯ

(Щелкнуть на нужной фотографии для увеличения)

 

Вход на киностудию г. Тайпея	Фрагмент «Великой Китайской Стены»	Съемочный павильон «Харчевня»	Съемочный павильон «Вокзал»

 

А вот городская улица начала ХХ века, которую пересекает железнодорожное полотно. Неподалеку стоит под парами самый настоящий паровоз, из трубы которого валит самый настоящий, правда не совсем черный, но светло-серый дым.

Обо всем, что пришлось увидеть на киностудии рассказать просто невозможно в рамках короткого рассказа на сайте. Точно также не представляется возможным описать все, что мы увидели на следующий день в Национальном Музее Тайваня – это надо видеть своими глазами. Как в любом крупном музее типа Лувра или Эрмитажа надо походить по залам не один час (а то и день), чтобы увидеть хоть часть экспозиции. Всего же в музее хранится более 650 тысяч различных экспонатов – предметы из керамики и фарфора, картины и гобелены, редкие книги, изделия из камня, бронзы, дерева и т.д.

Повторюсь, что на словах описывать выставленные в Национальном Музее Тайваня картины смог бы, наверно, лишь профессионал, коим я не являюсь. Но, чтобы дать понять, что там можно увидеть, я  решил поместить на эту страничку несколько фотографий экспонатов Музея, открытки с изображением которыми я купил там же.

 

НАЦИОНАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ ТАЙВАНЯ

(Щелкнуть на нужной фотографии для увеличения)

 

Здание Национального дворца-Музея	Бронзовый Шакьямуни Будда (V в.)	Фарфоровая подушка в виде ребенка (XI в.)	Тарелка с драконом и птицей феникс Керамика, глазурь (конец XV в.)
Вершина горы Лу Бумажный свиток Чернила, краски Автор Шэн Чоу (Конец XV в.)	Лохан шелковый свиток чернила, краски Автор: Лью Сун Ньен (конец XII в)	Взаимоотношения Гобелен Вышивка на шелке Неизвестный автор (ХI в)	Под деревом нефрит (первая половина XVII в.)

 

В течение всего пребывания в Тайпее мы старались отведать как можно больше блюд настоящей китайской кухни. В отеле кормили хорошо и вкусно, но чисто по-европейски. Исключение составляли только соки из редких фруктов. На улицах Тайпея находится огромное количество ресторанов, маленьких кафе и забегаловок «МакДональдз». Последнее для нас не представляло никакого интереса, а в местных кафе мы с удовольствием обедали днем. Одно такое кафе, работавшее по принципу частичного самообслуживания, стоит особого упоминания. Вы занимаете место за столиком, а затем отправляетесь к огромному круглому прилавку, на котором установлено множество большущих стеклянных чанов с элементами Вашего будущего обеда. В одном из них гора из кусочков мелко и тонко нарезанного мяса, в другом грибы, в третьем зелень, в четвертом чесночная выжимка с мякотью, в пятом свежий сладкий горошек вперемешку с морковью, проросшими семенами каких-то злаков, и много-много других подобных емкостей. Набрав все, что Вы посчитаете нужным, в большую пиалу размером с глубокую суповую тарелку, Вы подходите к одному из поваров, которые работают за прозрачными перегородками с прорезями, отделяющими зал кафе от кухни, и передаете всё ему. Повар вываливает содержимое на раскаленную поверхность круглого металлического стола диаметром не менее полутора метров. Центр и края этой своеобразной электрической конфорки разогреты до разных температур. Ловко орудуя деревянными лопаточками, повар в течение нескольких минут и по одному только ему известной технологии перемешивает Ваш будущий обед то в более горячем центре разогревочного стола, добавляя туда специи, то смещая его к более холодному краю. Наконец он смахивает все обратно в Вашу пиалу, и Вы с удивлением видите, что объем возвращенного уменьшился почти наполовину. Но ни на что не похожий и в то же самое время изысканный вкус Вашего блюда заставляет Вас сейчас же забыть об этой потере, тем более, что всю процедуру можно бесплатно повторять сколь угодно раз. Чай, кофе, прохладительные напитки и пиво заказываются у официанта и оплачиваются отдельно.

В день отлета в Москву 13 марта 1993 года наши тайваньские коллеги решили отметить завершение переговоров в традиционном китайском ресторане. В маленьком зале за длинным столом нас уместилось восемь человек – по четыре с каждой стороны. К большому столу был присоединен еще один небольшой столик, на котором располагалось хозяйство повара: электроплита с кастрюлями и сковородками, тарелки, ножи, ложки (для нас), китайские палочки… Основные блюда готовились прямо на наших глазах и разносились к обедающим очень красивой молодой китаянкой в цветастом национальном халате. Директору балета за столом помогала сама хозяйка ресторана.  

Трапеза началась с закусок. Их было множество, и они шли под местную водку со слабым привкусом самогона, пиво и тосты выступающих с обеих сторон. Я пытался сосчитать количество закусок и определить, чем же многие из них являлись, но потом бросил это бесполезное занятие. Казалось, что закуски будут следовать одна за другой бесконечно. Все они подавались на маленьких блюдечках и служили в основном для создания букета различных вкусов, нежели для цели насыщения. Это был то кусочек паштета в пикантном соусе, то ломтик сырой рыбы под долькой лимона, то трепанг в сладком маринаде, и т.д. и т.п.  Но все же одну закуску я запомнил на всю жизнь. Это был живой морской моллюск, поданный в собственной раковине, обросшей полипами. Его тело лишь отделили ножом от створок раковины и присыпали мелкими кусочками льда. Кроме того, на отдельном блюдечке лежало несколько малюсеньких кирпичиков пластилинообразной и очень едкой горчицы. Горчицу надо было положить на моллюска и, практически не пережевывая, проглотить. Я посмотрел на нашу сопровождающую Эмбер, которая помогала нам в переводе с английского на местный диалект китайского языка, и понял, что она тоже пробует эту еду впервые в жизни. Подробности сообщать не буду, скажу только, что справилась она с этой закуской с трудом, как и я - после неё.

За закусками последовали очень вкусные мясные блюда, а завершилась трапеза великолепным супом-лапшой  с плавающими в нем листьями зеленого салата. 

Этим обедом наш визит на Тайвань завершился, и вечером того же дня мы вновь разглядывали приближающиеся очертания Гонконга, на этот раз вечернего, через иллюминатор Боинга. А впереди предстояла встреча с заснеженной Москвой.

 

Юрий Крашенинников

март 2003 г.

 

К началу рассказа Ó    К фотоальбому  Þ

 

Рассказы о других поездках Ý Напишите мне *